Внимание! У вас нет прав для просмотра скрытого текста.
- Главный итог этой деятельности, на мой взгляд, заключается в том, что нам довольно быстро удалось от слов перейти к делу. Многие соотечественники охотно это подтвердят. Около двух лет назад мы сформулировали достаточно простой принцип нашего общения (Насильно мил не будешь!) и начали работать с учеными, проявляющими инициативу и желание идти на контакт. Свою задачу мы видели в том, чтобы создать в стране условия, при которых соотечественники, заинтересованные во взаимодействии с российской наукой, могли бы ее реализовать.
Говорить, что все эти условия уже созданы, пока рано, но процесс явно идет по нарастающей. Одним из начальных этапов этой работы стало мероприятие 1.5 ФЦП “Кадры” (“Поиск” №52, 2009) по привлечению соотечественников для руководства научными проектами в России, о котором было объявлено в конце 2008 года. Накануне запуска программы высказывалось немало сомнений: захотят ли соотечественники участвовать в подобных мероприятиях, готовы ли они вновь приспосабливаться к особенностям ведения научной деятельности и жизни в России. Серьезный конкурс заявок, собранных после объявления мероприятия 1.5 (их количество в четыре раза превышало количество лотов), развеял эти сомнения и продемонстрировал огромный интерес соотечественников к подобным проектам. Сегодня, когда прошло почти полтора года с начала реализации этой программы, мы хотели бы с помощью ее участников подвести некоторые итоги.
- Разве участники могут оценивать такие проекты? Для того чтобы определить, удалась программа или нет, нужны сторонние эксперты.
- Речь о другом. Мы хотим услышать от конкретных исполнителей, оправдались ли ожидания, с которыми они ехали в Россию. Как шла работа, каковы были основные сложности, удалось ли их преодолеть, и если да, то как именно? Кстати, идея эта не министерская, ее подсказали сами ученые.
- Давайте коснемся новой программы крупных министерских грантов для привлечения в российские вузы ведущих ученых мира. Летом прошел сбор заявок, и сейчас, наверное, уже можно судить об уровне специалистов и проектов, которые получат российские университеты.
- Мероприятие 1.5 программы “Кадры” было первым этапом работы по привлечению в российскую науку ученых-соотечественников. Его положительный опыт позволил нам перейти к реализации постановления №220 Правительства России “О мерах по привлечению ведущих ученых в российские образовательные учреждения высшего профессионального образования”, согласно которому на эти цели будет выделено из бюджета страны 12 млрд рублей в течение трех лет. Сразу хочу подчеркнуть, что между этим мероприятием и программой “Кадры” существует значительная разница. Она заключается в том, что новая инициатива министерства не ориентирована только на соотечественников или иностранцев. Основным здесь является критерий мирового признания приглашаемого вузом ученого. В конкурсе заявок, поданных на эту программу, приняли участие и исследователи, проживающие в России, и соотечественники из-за рубежа, и иностранцы. То есть национальность ученого, страна его проживания не имеют здесь никакого значения.
На сайте конкурса www.p220.ru изложена вся информация, касающаяся его проведения. На сегодня прием заявок завершен, на предполагаемые 80 грантов поступило 507 предложений. Этот факт свидетельствует о том, что многие ученые и вузы ждали подобного конкурса, были к нему готовы. Среди заявителей - 291 гражданин России, из них 73 соотечественника, которые проживают за рубежом, 10 граждан стран СНГ, другие иностранные граждане - 169, 37 человек имеют двойное гражданство. Хочу подчеркнуть, что в рамках этого конкурса, может быть, впервые за много лет нам удалось организовать серьезную международную экспертизу заявок, которая сейчас идет полным ходом.
- Прежде вас много критиковали за отсутствие такой экспертизы.
- На этот раз нам удалось достигнуть договоренности с целым рядом зарубежных организаций, таких как Американская ассоциация университетов, Международное бюро Федерального министерства образования ФРГ, Национальный научный фонд (США) и другие, обладающих банком данных экспертов, которые предоставили нам своих специалистов. Таким образом, мы собрали пул более чем из 900 экспертов, около 600 из которых - зарубежные специалисты. Российские эксперты были предоставлены, главным образом, РФФИ.
- Как технически осуществляется международная экспертиза, что оценивают эксперты - качество заявки, актуальность проекта или степень значимости ученого?
- Экспертиза строится следующим образом. Каждую заявку рассматривают четыре эксперта: два российских и два зарубежных. Работа происходит в удаленном режиме: все заявки рассылаются в электронной форме. Экспертиза проводится по трем блокам вопросов, с помощью которых оцениваются научное признание ведущего ученого (учитываются индекс цитируемости, индекс Хирша и т.д.), качество заявки и уровень приглашающего вуза, его способность реализовать проект (принять ученого, обеспечить ему возможность для создания лаборатории и проведения исследований мирового уровня). Каждый эксперт выставляет свои оценки, а затем результаты экспертизы передаются в Совет по грантам, состав которого утвержден Правительством РФ. Руководит его работой министр Андрей Александрович Фурсенко.
- Окончательное решение о выделении грантов будет основываться только на выводах экспертов или на него повлияют еще какие-то факторы?
- В соответствии с мировой практикой, научная экспертиза всегда учитывается при выявлении победителей, но, как правило, не является единственным критерием. Если бы в основе принятого решения были только мнения экспертов, то Совет по грантам был бы не нужен. Принципиальный момент заключается в том, что именно этот высокоуровневый орган, в состав которого входят уважаемые и признанные ученые, выносит окончательный вердикт. Члены совета анализируют оценки экспертов и всю статистическую информацию по заявкам. Например, как соотносится индекс Хирша конкретного ученого со средним ИХ по всем заявкам или с индексом по данному научному направлению. Или каким образом потенциал конкретного вуза соотносится с потенциалом других вузов, которые подали заявки на схожие проекты.
- Могли ли вузы подавать несколько заявок? Кто-нибудь особо отличился?
- Разумеется, Московский государственный университет, к примеру, заявил 30 проектов. Вузы могли подавать неограниченное число заявок, но ученый - только одну.
- Столкнулись ли вы с какими-то неожиданностями?
- Неожиданностей практически не было. Самый поверхностный анализ заявок показал, что в подавляющем большинстве они составлены адекватно, четко, понятно для экспертов и убедительно. Претенденты тщательно поработали, и основная часть заявок - хорошего качества подготовки.
- Удалось ли в привлечь к участию в конкурсе действительно ярких ученых?
- Удалось. Давайте посмотрим индекс Хирша заявителей. Хотя средний ИХ не слишком велик - 17,5, у целого ряд ученых он выше 30. По индексу цитирования 10 наиболее значимых работ (есть такой критерий) среднее значение - 550, вместе с тем ИЦ работ около 70 исследователей вдвое больше, а у 30 человек приближается к 2000! Как видите, по таким формальным критериям, которые отражают мировой уровень признания ученого, список возглавляют не единичные заявки, а целая группа. Не хотелось бы называть фамилии до окончательного подведения итогов, но скажу, что среди тех, кто участвует в конкурсе, есть люди, которые получили очень высокие награды и очень высокое признание в мире, включая Нобелевскую премию и премию Филдса. Еще до начала проекта высказывались опасения, что к нам приедут несостоявшиеся за рубежом ученые-неудачники. Возможно, и они есть среди свыше 500 заявителей, но я вас уверяю, что большая группа проектов представлена блестящими специалистами.
- Не получится ли так, что роль международной экспертизы сведется к отбраковке совсем некачественных заявок, а дальше посредством “писем поддержки” в игру вступит административный ресурс?
- Письма - вещь незапрещенная. Но я не думаю, что они смогут совершить чудо: поставить на первое место абсолютно негодную заявку, а проект, заслуживший наивысшие оценки экспертов, отодвинуть в сторону. Скорее всего, эти послания смогут иметь значение при “прочих равных” условиях и при достаточной аргументации. Тем же письмам, которые не содержат веских аргументов, какого-то особого значения, думаю, придаваться не будет.
- Когда мы узнаем имена ученых, выигравших конкурс?
- Мы рассчитываем определить их к ноябрю. А реализация проектов начнется, как только будут объявлены победители и заключены госконтракты.
- Не собирается ли министерство устроить отдельный конкурс для привлечения в Россию элитных зарубежных ученых, как это делается во многих странах мира? Наверняка вы знаете о весомой и “штучной” премии Вольф-ганга Паули Министерства образования и науки ФРГ, которую в 2003 году получил и честно отработал в Германии академик Алексей Хохлов. Возможно, такая награда могла бы заинтересовать и привлечь в российские университеты самых ярких из уехавших ученых уровня Гейма - Новоселова? Таких ведь и позвать не грех, не дожидаясь, когда сами проявят инициативу.
- Гранты, выделяемые в рамках Постановления №220, направлены в том числе и на привлечение в Россию ученых подобного уровня. Впрочем, я бы согласился с вами, что существует задача привлечения соотечественников, многие из которых представляют высочайший уровень мировой науки. Но ее решение требует значительных дополнительных ресурсов, которых пока нет.
- А мысль такая есть?
- Конечно. Но подчеркну, что ни в одной из министерских программ речь не идет о переселении зарубежных ученых, о смене места жительства. Очень важно, чтобы они выполнили конкурсные условия и как минимум четыре месяца в году провели в выбранных вузах. А вот российские ученые смогут реализовать свои замыслы только при условии переезда в другой регион. Одна из задач программы - обеспечить мобильность ведущих отечественных ученых. Важно создание новых передовых лабораторий в вузах, для которых приезд научной звезды - ярчайшее событие.
- Как строится работа с учеными-соотечественниками не столь “звездного” уровня? На конференции в Берлине (“Поиск” №23, 2010) многие из уехавших из страны исследователей оценивали себя достаточно адекватно и, понимая, что крупных министерских грантов им не видать, готовы были сотрудничать с российской наукой совсем на другой основе. Предлагалось чтение лекций, руководство аспирантами. Однако многие говорили, что существует масса барьеров, мешающих легализации такой деятельности. При этом ряд вопросов мог бы быть снят введением принятого во всем мире статуса “приглашенного профессора”.
- Многие вузы находят возможности приглашать, размещать иностранцев и, вероятно, платить им достойные деньги для того, чтобы те согласились приехать. Российские университеты обладают достаточной автономией, и многие инициативы, даже не утвержденные нормативным актом, вполне могут реализовывать сами. Введенные обязательные должности visiting professor далеко не все отечественные вузы смогут заполнить достойными людьми, если их к этому обязать.
- Речь не о том, чтобы обязать, а чтобы предусмотреть такую возможность. Этот статус позволяет приглашенному ученому легко решать визовые вопросы, вопросы регистрации, а также аргументированно обосновывать свое отсутствие в зарубежной лаборатории.
- Вы говорите об изменении сразу целого ряда нормативных актов - трудового, миграционного законодательств, это дело небыстрое. Могу рассказать о последнем нововведении, которое сделано, исходя из пожеланий соотечественников. Как известно, в России существует целый ряд вузов, работающих по оборонным тематикам, по заказам оборонно-промышленного комплекса. Таков, например, мой родной МИФИ. Прежде приглашение в такие вузы иностранных преподавателей было делом невозможным или чрезвычайно трудным. При этом очевидно, что далеко не весь вуз занимается закрытыми темами. Минобрнауки разработало постановление (оно уже принято), которое позволит свести ограничения в приеме на работу иностранных граждан именно к тем подразделениям российских вузов, в состав которых входят, в частности, закрытые радиационно опасные производства и объекты. Другими словами, если речь идет о МИФИ, то закрытым объектом там является реактор, а широчайший спектр других направлений и тематик теперь открыт и доступен, в том числе и зарубежным ученым. Такого рода вопросы, конечно, должны решаться министерством на единой для всех основе.