В 1945-1947 годах по решению комиссии, в которую входили представители СССР, США и Великобритании, союзники затопили в водах Балтийского и Северного морей трофейное немецкое химическое оружие, содержащее тысячи тонн отравляющих веществ (ОВ). Еще 10 лет назад “Поиск” (№47, 2000) писал о том, что динамика разрушения оболочек боеприпасов возрастает и это грозит “залповым” выбросом ОВ. С тех пор ситуация изменилась только к худшему.
Экспедиции в места захоронений ОВ периодически проводило Калининградское отделение Института океанологии им. П.П.Ширшова РАН. В 2001 году НИС “Профессор Штокман” обнаружил еще два захороненных судна недалеко от острова Борнхольм. Этот остров называют “жемчужиной Балтики”, он считается международным центром любителей рыбалки. В 2003 году было обследовано дно у этого острова и обнаружены районы с содержанием мышьяка 3 грамма на килограмм грунта на расстоянии до одного километра от затопленных кораблей. В 2004-2007 годах вблизи острова Борнхольм обнаружены еще четыре судна с ОВ. Все материалы опубликованы в отчетах Института океанологии. Последняя экспедиция состоялась в прошлом году, но результаты ее пока неизвестны.
Высокое содержание мышьяка в грунте говорит о том, что процесс разложения ОВ идет уже долгие годы и в любой момент может привести к “залповому” выбросу. Возможно также, что залповый выброс ОВ уже произошел с одного или нескольких судов, просто мы об этом не знаем.
Проведенные в 2000-2001 годах специалистами из Германии подводные съемки показали реальную картину судов с химическим оружием. Развороченные взрывом борта, искореженные остовы кораблей и ОВ в полном ассортименте. Вокруг плавают косяки рыб, снуют крабы, рыбачьи сети запутались в снарядах. Рыба питается ядами!
“Залповый” выброс отравляющих веществ в акватории мелководного Балтийского моря, в котором практически отсутствует водообмен (полная смена воды происходит за 27-30 лет), может привести к экологической катастрофе и в любом случае гарантирует экономическую катастрофу для стран региона.
Технологии, разработанные российскими учеными и специалистами, дают возможность решить проблему раз и навсегда. Существуют методы и техника, позволяющие заполнить суда с химическим оружием на борту специальным бетоном. Такая операция, превращающая суда в моноблоки с вкраплением боеприпасов, решает проблему комплексно. Во-первых, снаряды изолируются от воды, что намного снижает скорость их коррозии. Во-вторых, жесткая конструкция не позволит вышележащим снарядам продавить нижележащие. В-третьих, даже после разрушения оболочек снарядов ОВ останутся в индивидуальных кавернах, не просачиваясь в окружающую среду.
Такие технологии были применены на практике при изоляции атомной лодки “Комсомолец”. Лодка была забетонирована 17 лет назад, и до сих ни малейшей течи радиоактивных веществ нет, о чем говорят регулярные проверки как с нашей стороны, так и со стороны Норвегии. Российские методики позволяют изолировать объекты любой формы на глубине до 6 км.
Актуальность срочного решения задач по очистке дна Балтийского моря от взрывоопасных и экологически опасных объектов резко возрастает в связи с проектом строительства Североевропейского газопровода (СЕГ) длиной 1200 км. Требуется проведение комплексных работ по поиску, идентификации и нейтрализации обнаруженных объектов по трассе СЕГ. В данном случае серьезную опасность представляют и затопленные россыпью химические боеприпасы, а не только их компактные захоронения. По последнему варианту проекта газопровод пройдет севернее Борнхольма, обходя известные опасные районы. Но никому не известно, нет ли и в этих местах затопленных кораблей с ОВ - они просто не обследовались.
Дно Балтийского моря чревато и другими опасностями. Существует реальная угроза подорваться и на обычных боеприпасах. За первую половину ХХ века воюющими сторонами - Германией, Россией, Финляндией, Великобританией, Данией, Францией - на Балтике было установлено свыше 133 тысяч морских мин. В годы Второй мировой войны было установлено более семи тысяч магнитных и магнитно-акустических и более четырех тысяч донных и антенных мин.
Появление и совершенствование торпедного оружия тоже внесло свой вклад в засорение дна взрывоопасными предметами. Первые образцы торпед нашли практическое применение уже в конце XIX века. Боевая часть этого оружия вмещала от 90 до 150 кг взрывчатого вещества. Во время Второй мировой войны количество взрывчатого вещества и боевой части увеличилось в 1,5-2 раза. С 1939 по 1945 год около 800 боевых кораблей, около 100 дизельных подводных лодок, более 1000 транспортных судов было потоплено. На дне оказались тысячи неразорвавшихся авиационных бомб и мин, сотни торпед, десятки тысяч снарядов.
Что касается торпед, то в среднем только одна из пяти попадала в цель. Остальные четыре ложились на грунт. Каждая боеголовка содержит 300 кг тротила, в котором с течением времени идет процесс пинкратизации: взрывчатка темнеет и переходит в нестабильные соединения, которые при малейшем сотрясении могут привести к детонации.
Помимо минных постановок и торпедных атак авиация воюющих сторон против кораблей и судов активно использовала свое основное вооружение - авиационные бомбы, тысячи которых, пройдя мимо цели, ушли в морские глубины.
Воды Балтики приняли сотни сбитых самолетов с вооружением и боекомплектом. Только зенитным огнем над морем было сбито более 200 машин. Каждый такой неуничтоженный взрывоопасный объект до сих пор представляет угрозу для морских судов, а с освоением шельфа и для хозяйственной деятельности человека и экологии.
Средняя засоренность Балтийского моря составляет 0,3 мины на 1 кв. км акватории, но это без учета других типов боеприпасов. Финский залив является основным районом минных постановок (в его акватории площадью 30 тысяч кв. км было выставлено около 66 тысяч мин - более 2 мин на 1 кв. км). Только на Готландском противолодочном рубеже с 1941 по 1944 год Германия и Финляндия выставили более 10 500 мин различных модификаций, со своей стороны Балтийский флот на Готландской минной позиции оборудовал 18 заграждений из 5290 мин и минных защитников, с последующими постановками это число достигло 7500. Итого вокруг Готланда было размещено 18 тысяч мин.
Тысячи тонн жидкого топлива еще покоятся в топливных танках затонувших кораблей и судов. Одна затонувшая подводная лодка содержит в своем “чреве” около 90 тонн свинца и 45 тонн аккумуляторной кислоты, 3 тысячи килограммов взрывчатки только в торпедах, не считая артиллерийского боезапаса. Проводимые после войны работы по затоплению обычных боеприпасов тоже внесли свой вклад в засорение дна.
Проблема очистки морского дна от взрывоопасных объектов и затонувших судов и кораблей носит международный характер, ибо причина, ее породившая, - война - тоже имела международный характер. Говорить о всеобщей очистке дна на местах боев и минных постановок в Балтийском море преждевременно. А вот локальные очистки в районах прокладки трубопровода должны проводиться в обязательном порядке! Люди, работающие там, должны быть гарантированно защищены от несчастных случаев. Для безопасной работы необходимо произвести сплошное разминирование по трассе с учетом полосы отчуждения не менее 100 м по обе стороны от трубы.
Балтийское море тяжело больно. Пройдет еще совсем немного времени, и оно станет непригодным для добычи морепродуктов, а его побережье - для отдыха. Спасти положение пока еще можно: современные технологии позволяют это сделать в приемлемые сроки и с затратами, не превосходящими разумные пределы. В случае “залпового” выброса ОВ единственным разумным шагом будет полный запрет на добычу морепродуктов в акватории Балтийского моря и сворачивание индустрии отдыха и развлечений. К экологической катастрофе для многих стран региона добавится экономическая.
Строительство подводного газопровода по дну моря потребует тщательнейшего обследования, коррекции его предполагаемой трассы и сплошного разминирования. Технические трудности по прокладке трубопровода (с учетом минной опасности) преодолимы. Дело за малым - нужно объединить научный и экономический потенциалы заинтересованных стран для решения проблемы. Ни одна из отдельно взятых стран не сможет обеспечить собственную национальную безопасность независимо от других государств. Если предотвратить грозящую катастрофу еще можно попытаться, то ликвидировать ее последствия будет практически невозможно.